— Простите...
Голос тот же. Низкий. Бархатный.  Тот самый, который шептал мне о любви пять лет назад.
Дмитрий изучает моё лицо, будто пытается вспомнить что-то важное. 
— Мы... знакомы? — выдает он следующую секунду. 
— Нет, — отвечаю резко. — Вы ошиблись.
— Странно, — он наклоняет голову. — У меня отличная память на лица. А вы... Как будто я должен вас знать. Как вас зовут?
— Никак. Мы не знакомы.
Дочка кашляет и дергает меня за рукав:
— Мама, кто этот дядя?
Дмитрий переводит взгляд на мою дочь. Точнее нашу дочь. И я вижу, как он бледнеет.
Понимаю, что он видит. Его собственные глаза смотрят из детского лица. Его упрямый подбородок. И густые тёмные ресницы.
— Ваша дочь? — спрашивает он тихо.
— Дмитрий Андреевич, мы опаздываем! — холеная девушка нетерпеливо трогает его за рукав, держа за другую руку мальчика лет шести.
— Да, — отвечаю, стараясь не дрожать. — Извините, кажется, вам пора!
Он не может оторвать взгляд от Арины. Изучает каждую черточку её лица.
— Красивая девочка. На папу похожа?
Сердце проваливается в пятки. Что сказать? Что отец стоит прямо перед ней? Что он выкинул нас из своей жизни, как ненужный мусор?