Боже, что я скажу нашему ребенку?

Этот вопрос пульсирует в висках, пока я сижу в кафе, уставившись в одну точку. Катя что-то говорит, но её слова доносятся будто сквозь толщу воды.

Всё, что я могу сейчас — это смотреть на экран её телефона, где открыт профиль этой... Виктории Соколовой.

Сжимаю телефон дрожащими руками. На экране — их семейный аккаунт в Инстаграме.

Безупречная картинка счастливой жизни: стильная квартира с панорамными окнами, дизайнерская мебель, дорогие игрушки.

Листаю ленту, и каждое фото — как удар под дых.

Вот они в Венеции — июль прошлого года. Андрей обнимает её на мосту Риальто, солнце играет в белокурых волосах Виктории. На заднем плане — гондолы и прозрачная вода канала.

“Лучший отпуск с любимым мужем” — гласит подпись.

В то время он писал мне, что на важных переговорах в Санкт-Петербурге. Я ещё удивлялась, почему так редко звонит — прости, милая, очень плотный график.

А вот фото трехлетней давности — их свадьба.

Роскошный банкетный зал "Ритц-Карлтона", хрустальные люстры, живые орхидеи на столах. Виктория в платье от известного дизайнера — я видела такое же в журнале, оно стоит как моя годовая зарплата. Андрей целует её, счастливый, влюбленный.

Дата на фото — за два года до нашей свадьбы в скромном ресторане на окраине Москвы.

— У тебя уже есть всё необходимое для праздника, — сказал он тогда. — Зачем тратить деньги на пышное торжество?

Я киваю, глотая слезы. Да, киваю своим воспоминаниям — как была благодарна ему за каждый знак внимания, за каждый подарок.

Радовалась сережкам из ювелирного магазина в торговом центре, когда он дарил Виктории колье с бриллиантами. Гордилась нашей квартирой в спальном районе, пока она жила в пентхаусе с видом на Москву-Сити.

Новое фото — семейный отдых на Мальдивах. Виктория в белоснежном бикини играет с мальчиками на пляже.

Близнецы, обоим лет шесть-семь. Копии Андрея — те же пронзительные зелёные глаза, тот же волевой подбородок.

Как я могла не знать? Он никогда не говорил о детях, всегда уходил от этой темы.

— Всему своё время, малыш, — отвечал на мои намеки о ребёнке.

Всплывают в памяти все странности последних лет.

Его нежелание появляться со мной в людных местах — ты же знаешь, я не люблю публичность.

Отдельные телефоны для работы и личных звонков — так удобнее разграничивать.

Раздражение, когда я предлагала завести страницу в соцсетях — это пустая трата времени.

Звонки, на которые он отвечал только на балконе.

Командировки, после которых от его рубашек пахло незнакомым парфюмом — это новый ароматизатор в химчистке.

Его отсутствие на всех школьных праздниках — прости, важная встреча.

А ведь он был на каждом утреннике своих сыновей — вот фото, где они всей семьей у новогодней ёлки в прошлом декабре.

— Нашла что-нибудь интересное? — голос Кати выводит меня из оцепенения.

Она подсаживается ближе, обнимает за плечи.

— Восемь лет, — шепчу я. — Они женаты восемь лет. Я — любовница. Всё это время была любовницей, просто не знала об этом.

— Ты не любовница, — твёрдо говорит Катя. — Ты тоже его жена. Он — двоеженец, и это уголовное преступление.

Рука снова тянется к животу. Ребёнок. Наш ребёнок. Что я скажу ему, когда он подрастёт?

Как объясню, что его отец — преступник, который годами жил двойной жизнью?

— Что мне теперь делать, Кать?

— Для начала — поехать в его офис и высказать всё, что думаешь.

— Прямо сейчас?

— А чего тянуть? Он там со своими инвесторами. Самое время устроить скандал.

Киваю, поднимаясь из-за стола. Ноги ватные, к горлу подкатывает тошнота — то ли от беременности, то ли от осознания всей лжи, которой я жила последние годы.

— Я поеду с тобой, — Катя хватает свою сумку.

— Нет, — качаю головой. — Это я должна сделать сама.

Сажусь в такси. В голове крутятся обрывки воспоминаний — наше первое свидание, предложение руки и сердца, свадьба.

Всё было ложью? Или часть его чувств была настоящей?

Может, он действительно любил меня, просто... просто не смог выбрать?

Нет. Я уже знаю, что скажу ему. Знаю, что сделаю. Рука снова ложится на живот — теперь это не только моя жизнь. У меня будет ребенок, и он заслуживает лучшего отца.

Такси останавливается у стеклянной высотки в центре Москвы. Расплачиваюсь и выхожу, расправляя плечи.

Пора заканчивать эту сказку о якобы счастливом браке.